Неточные совпадения
— Мы знакомы, — сказала она, кладя свою маленькую
руку в огромную
руку конфузившегося (что так странно было при его громадном росте и
грубом лице) Яшвина.
Воз был увязан. Иван спрыгнул и повел за повод добрую, сытую лошадь. Баба вскинула на воз грабли и бодрым шагом, размахивая
руками, пошла к собравшимся хороводом бабам. Иван, выехав на дорогу, вступил в обоз с другими возами. Бабы с граблями на плечах, блестя яркими цветами и треща звонкими, веселыми голосами, шли позади возов. Один
грубый, дикий бабий голос затянул песню и допел ее до повторенья, и дружно, в раз, подхватили опять с начала ту же песню полсотни разных,
грубых и тонких, здоровых голосов.
—…мрет без помощи?
Грубые бабки замаривают детей, и народ коснеет в невежестве и остается во власти всякого писаря, а тебе дано в
руки средство помочь этому, и ты не помогаешь, потому что, по твоему, это не важно. И Сергей Иванович поставил ему дилемму: или ты так неразвит, что не можешь видеть всего, что можешь сделать, или ты не хочешь поступиться своим спокойствием, тщеславием, я не знаю чем, чтоб это сделать.
И даже ручкой повел в воздухе, как будто вел коня за узду. В движениях его статного тела, в жестах ловких
рук Самгин наблюдал такую же мягкую вкрадчивость, как и в его гибком голосе, в ласковых речах, но, несмотря на это, он все-таки напоминал чем-то
грубого и резкого Ловцова и вообще людей дерзкой мысли.
Рындин — разорившийся помещик, бывший товарищ народовольцев, потом — толстовец, теперь — фантазер и анархист, большой, сутулый, лет шестидесяти, но очень моложавый; у него
грубое, всегда нахмуренное лицо, резкий голос, длинные
руки. Он пользуется репутацией человека безгранично доброго, человека «не от мира сего». Старший сын его сослан, средний — сидит в тюрьме, младший, отказавшись учиться в гимназии, ушел из шестого класса в столярную мастерскую. О старике Рындине Татьяна сказала...
В то время, как, вздрагивая, извиваясь и обессилев, тело явно уступало
грубым ласкам невидимых
рук, лицо ее улыбалось томной, но остренькой улыбкой, глаза сверкали вызывающе и насмешливо.
Озябшими
руками Самгин снял очки, протер стекла, оглянулся: маленькая комната, овальный стол, диван, три кресла и полдюжины мягких стульев малинового цвета у стен, шкаф с книгами, фисгармония, на стене большая репродукция с картины Франца Штука «Грех» — голая женщина, с
грубым лицом, в объятиях змеи, толстой, как водосточная труба, голова змеи — на плече женщины.
Лицо у него не
грубое, не красноватое, а белое, нежное;
руки не похожи на
руки братца — не трясутся, не красные, а белые, небольшие. Сядет он, положит ногу на ногу, подопрет голову
рукой — все это делает так вольно, покойно и красиво; говорит так, как не говорят ее братец и Тарантьев, как не говорил муж; многого она даже не понимает, но чувствует, что это умно, прекрасно, необыкновенно; да и то, что она понимает, он говорит как-то иначе, нежели другие.
Да и в самом Верхлёве стоит, хотя большую часть года пустой, запертой дом, но туда частенько забирается шаловливый мальчик, и там видит он длинные залы и галереи, темные портреты на стенах, не с
грубой свежестью, не с жесткими большими
руками, — видит томные голубые глаза, волосы под пудрой, белые, изнеженные лица, полные груди, нежные с синими жилками
руки в трепещущих манжетах, гордо положенные на эфес шпаги; видит ряд благородно-бесполезно в неге протекших поколений, в парче, бархате и кружевах.
А если и бывает, то в сфере рабочего человека, в приспособлении к делу
грубой силы или
грубого уменья, следовательно, дело
рук, плечей, спины: и то дело вяжется плохо, плетется кое-как; поэтому рабочий люд, как рабочий скот, делает все из-под палки и норовит только отбыть свою работу, чтобы скорее дорваться до животного покоя.
Глядел и на ту картину, которую до того верно нарисовал Беловодовой, что она, по ее словам, «дурно спала ночь»: на тупую задумчивость мужика, на
грубую, медленную и тяжелую его работу — как он тянет ременную лямку, таща барку, или, затерявшись в бороздах нивы, шагает медленно, весь в поту, будто несет на
руках и соху и лошадь вместе — или как беременная баба, спаленная зноем, возится с серпом во ржи.
— Сделайте молящуюся фигуру! — сморщившись, говорил Кирилов, так что и нос ушел у него в бороду, и все лицо казалось щеткой. — Долой этот бархат, шелк! поставьте ее на колени, просто на камне, набросьте ей на плечи
грубую мантию, сложите
руки на груди… Вот здесь, здесь, — он пальцем чертил около щек, — меньше свету, долой это мясо, смягчите глаза, накройте немного веки… и тогда сами станете на колени и будете молиться…
Искоса только я оглядывал ее темненькое старенькое платьице, довольно
грубые, почти рабочие
руки, совсем уж
грубые ее башмаки и сильно похудевшее лицо; морщинки уже прорезывались у нее на лбу, хотя Антонина Васильевна и сказала мне потом, вечером, по ее уходе: «Должно быть, ваша maman была когда-то очень недурна собой».
У томанов
грубый продолговатый лист и серый ствол; у пальм светло-зеленые крепкие листья до того, что едва разорвешь
руками.
Рослый, здоровый народ, атлеты с
грубыми, смугло-красными лицами и
руками: без всякой изнеженности в манерах, без изысканности и вкрадчивости, как японцы, без робости, как ликейцы, и без смышлености, как китайцы.
Подойдя к месту шума, Марья Павловна и Катюша увидали следующее: офицер, плотный человек с большими белокурыми усами, хмурясь, потирал левою
рукой ладонь правой, которую он зашиб о лицо арестанта, и не переставая произносил неприличные,
грубые ругательства. Перед ним, отирая одной
рукой разбитое в кровь лицо, а другой держа обмотанную платком пронзительно визжавшую девчонку, стоял в коротком халате и еще более коротких штанах длинный, худой арестант с бритой половиной головы.
— Сатана, изыди, сатана, изыди! — повторял он с каждым крестом. — Извергая извергну! — возопил он опять. Был он в своей
грубой рясе, подпоясанной вервием. Из-под посконной рубахи выглядывала обнаженная грудь его, обросшая седыми волосами. Ноги же совсем были босы. Как только стал он махать
руками, стали сотрясаться и звенеть жестокие вериги, которые носил он под рясой. Отец Паисий прервал чтение, выступил вперед и стал пред ним в ожидании.
Может быть, многим из читателей нашей повести покажется этот расчет на подобную помощь и намерение взять свою невесту, так сказать, из
рук ее покровителя слишком уж
грубым и небрезгливым со стороны Дмитрия Федоровича.
Бывало, по целым дням кисти в
руки не берет; найдет на него так называемое вдохновенье — ломается, словно с похмелья, тяжело, неловко, шумно;
грубой краской разгорятся щеки, глаза посоловеют; пустится толковать о своем таланте, о своих успехах, о том, как он развивается, идет вперед…
И это было правда. Тайна этой поэзии состояла в удивительной связи между давно умершим прошлым и вечно живущей, и вечно говорящею человеческому сердцу природой, свидетельницей этого прошлого. А он,
грубый мужик в смазных сапогах и с мозолистыми
руками, носил в себе эту гармонию, это живое чувство природы.
Ибо
грубым и неученым людям и женскому полу, в
руки которых попадутся книги священные, кто покажет истинный смысл?
Грубые, необузданные крики какого-нибудь самодура, широкие размахи
руки его напоминают им простор вольной жизни, гордые порывы свободной мысли и горячего сердца — порывы, заглушённые в несчастных страдальцах, но погибшие не совсем без следа.
Он побегал по комнате и, остановясь перед Прорвичем, озадаченным его
грубою выходкою, спросил, выставя вперед
руки...
Какая ругань, ядовитая, насмешливая,
грубая, посыпалась на него, когда на третьем или на четвертом разе он зазевался и замедлил передачу: два арбуза, не брошенные в такт, с сочным хрустом разбились о мостовую, а окончательно растерявшийся Платонов уронил и тот, который держал в
руках.
Бездарнее и отвратительнее сыграть эту роль было невозможно, хотя артист и старался говорить некоторые характерные фразы громко, держал известным образом по-купечески большой палец на
руке, ударял себя при патетических восклицаниях в грудь и прикладывал в чувствительных местах
руку к виску; но все это выходило только кривляканьем, и кривляканьем самой
грубой и неподвижной натуры, так что артист, видимо, родился таскать кули с мукою, но никак уж не на театре играть.
«Ах, в миллион раз приятнее!» — восторженно думает Александров, осторожно и крепко держа в своей
грубой ладони ее доверчивую, ласковую, нежную ручку. Они переплетают свои
руки наискось и так летят, близко, близко касаясь друг друга, и, как тогда, в вальсе, Александров слышит порою чистый аромат ее дыхания. Потом они садятся на скамейку отдохнуть.
Честные были гораздо непонятнее бесчестных и
грубых; но неизвестно было, кто у кого в
руках.
— Нимало; эта каналья ничего не сумела устроить как следует. Но я рад по крайней мере, что вы так спокойны… потому что хоть вы и ничем тут не виноваты, ни даже мыслью, но ведь все-таки. И притом согласитесь, что всё это отлично обертывает ваши дела: вы вдруг свободный вдовец и можете сию минуту жениться на прекрасной девице с огромными деньгами, которая, вдобавок, уже в ваших
руках. Вот что может сделать простое,
грубое совпадение обстоятельств — а?
Наш маленький господин, пробираясь посреди танцующих и немножко небрежно кланяясь на все стороны, стремился к хозяину дома, который стоял на небольшом возвышении под хорами и являл из себя, по своему высокому росту, худощавому стану, огромным
рукам, гладко остриженным волосам и
грубой, как бы солдатской физиономии, скорее старого, отставного тамбурмажора [Тамбурмажор — старший барабанщик.], чем представителя жантильомов [Жантильом — от франц. gentllhomme — дворянин.].
Медленно и осторожно повернувшись на одном месте, пароход боком причалил к пристани. Тотчас же масса людей, в
грубой овечьей подражательности, ринулась с парохода по сходне на берег, давя, толкая и тиская друг друга. Глубокое отвращение почувствовала Елена, ко всем этим красным мужским затылкам, к растерянным, злым, пудренным впопыхах женским лицам, потным
рукам, изогнутым угрожающе локтям. Казалось ей, что в каждом из этих озверевших без нужды людях сидело то же самое животное, которое вчера раздавило ее.
«Собираться стадами в 400 тысяч человек, ходить без отдыха день и ночь, ни о чем не думая, ничего не изучая, ничему не учась, ничего не читая, никому не принося пользы, валяясь в нечистотах, ночуя в грязи, живя как скот, в постоянном одурении, грабя города, сжигая деревни, разоряя народы, потом, встречаясь с такими же скоплениями человеческого мяса, наброситься на него, пролить реки крови, устлать поля размозженными, смешанными с грязью и кровяной землей телами, лишиться
рук, ног, с размозженной головой и без всякой пользы для кого бы то ни было издохнуть где-нибудь на меже, в то время как ваши старики родители, ваша жена и ваши дети умирают с голоду — это называется не впадать в самый
грубый материализм.
Он замечал в Марте только недостатки, — много веснушек, большие
руки и с
грубою кожею.
Напрасно я старался разубедить Олесю, напрасно рисовал перед ней картины безмятежного счастья, которому не помешают ни завистливая судьба, ни
грубые, злые люди. Олеся только целовала мои
руки и отрицательно качала головой.
Любоньке было двенадцать лет, когда несколько слов, из
рук вон жестких и
грубых, сказанных Негровым в минуту отеческой досады, в несколько часов воспитали ее, дали ей толчок, после которого она не останавливалась.
Тоска души, измученной в борьбе страдания от ран, нанесенных: человеку железной
рукой нужды, — все было вложено в простые,
грубые слова и передавалось невыразимо тоскливыми звуками далекому, пустому небу, в котором никому и ничему нет эха.
Задняя тройка шла молча и как-то неуклюже шагая. В передней паре один одет был разбойником, с огромным кинжалом за поясом, а другой — кучером с арапником. Задние же все наряжены были в потасканные
грубые костюмы капуцинов, с огромными четками в
руках. Проходя мимо того бенуара, в котором поместился Николя со своей маской, разбойник кивнул головой своему товарищу и проговорил несколько взволнованным голосом...
Лидия. Пойдемте, Иван Петрович. (Подает
руку Телятеву.) Он
грубый человек. (Глумову.) Вы мужа дожидаетесь? Подождите, он скоро придет.
В ту самую минуту, как он в модном фраке, с бадинкою [тросточкой (от фр. badine).] в
руке, расхаживал под аркадами Пале-Рояля и прислушивался к милым французским фразам, загремел на
грубом русском языке вопрос: «Кто едет?» Зарецкой очнулся, взглянул вокруг себя: перед ним деревенская околица, подле ворот соломенный шалаш в виде будки, в шалаше мужик с всклоченной рыжей бородою и длинной рогатиной в
руке; а за околицей, перед большим сараем, с полдюжины пик в сошках.
Наташа(закрыв лицо
руками).
Грубый, невоспитанный человек!
Когда Федосей, пройдя через сени, вступил в баню, то остановился пораженный смутным сожалением; его дикое и
грубое сердце сжалось при виде таких прелестей и такого страдания: на полу сидела, или лучше сказать, лежала Ольга, преклонив голову на нижнюю ступень полкá и поддерживая ее правою
рукою; ее небесные очи, полузакрытые длинными шелковыми ресницами, были неподвижны, как очи мертвой, полны этой мрачной и таинственной поэзии, которую так нестройно, так обильно изливают взоры безумных; можно было тотчас заметить, что с давних пор ни одна алмазная слеза не прокатилась под этими атласными веками, окруженными легкой коришневатой тенью: все ее слезы превратились в яд, который неумолимо грыз ее сердце; ржавчина грызет железо, а сердце 18-летней девушки так мягко, так нежно, так чисто, что каждое дыхание досады туманит его как стекло, каждое прикосновение судьбы оставляет на нем глубокие следы, как бедный пешеход оставляет свой след на золотистом дне ручья; ручей — это надежда; покуда она светла и жива, то в несколько мгновений следы изглажены; но если однажды надежда испарилась, вода утекла… то кому нужда до этих ничтожных следов, до этих незримых ран, покрытых одеждою приличий.
Они шли под
руку; молча, — вдоль по узкой тропинке и, поровнявшись с разрушенной баней, вдруг услышали
грубые голоса; — «посмотрим, что такое», — шепнул Юрий. Она машинально остановилась.
Рукава халата были ей длинны, и она отвернула их, и тонкие, почти детские, исхудалые
руки выходили из широких отверстий, как стебли цветка из отверстия
грубого, грязного кувшина.
Старик ни разу в жизни не бранил и не наказывал детей и не допускал даже мысли, чтобы кто-нибудь из семейства мог говорить ему
грубые слова или держать себя непочтительно; и теперь он очень испугался, побежал в дом и спрятался там за шкафом. А Варвара так оторопела, что не могла подняться с места, а только отмахивалась обеими
руками, точно оборонялась от пчелы.
Так непреодолимо хотелось мне отдаться поцелуям этого
грубого и красивого рта, объятиям этих белых
рук с тонкими жилами и с перстнями на пальцах.
Его
руку крепко пожимала сильная и горячая маленькая ручка, а он, немного растерявшись под этим натиском, молча кланялся ей, сердился на себя за своё смущение и думал, что, когда он взглянет ей в лицо, то на нём увидит откровенное и
грубое кокетство.
Стелла не пошевелилась, даже не вздрогнула. Слишком все было странно в этот тихий солнечный день, чтобы разгневаться на
грубое поклонение, от кого бы оно ни исходило. Только слегка поднялись брови над снисходительно улыбнувшимися глазами:
руку поцеловал мужчина.
Полдюжины
рук опустились на его плечи прежде, чем он умолк. Это
грубое одобрение было почти искренним; между тем шум перешел в гул, Редж подошел к Гарвею, как бы ища темы для разговора; Гарвей отворачивался.
Наконец вмешался староста, которому как будто сообщалось мое нетерпение. Он лучше меня, конечно, знал ту разверсточную машину, которая так шумно действовала перед нашими глазами, и видел, что пока она сделает точно и справедливо свое дело, — пройдет еще немало времени… И вот он выступил вперед, одним окриком остановил шум, потом повернулся к иконе и перекрестился широким крестом. Кое-где в толпе
руки тоже поднялись инстинктивно для креста… Тревожная ночь производила свое действие на
грубые нервы…
Сверх изорванного во время припадка в клочья серого платья куртка из
грубой парусины с широким вырезом обтягивала его стан; длинные рукава прижимали его
руки к груди накрест и были завязаны сзади.
Успех в борьбе за существование покупается не идущею напролом храбростью, а скорее хорошими манерами и модным пальто; не
грубою силой, которою в достаточной мере обладал Прошка, а ловкостью
рук, сноровкой и приличной внешностью.